«Россия силы» и нейтральная Финляндия

Фото: morianna / pixabay

Почему Москва и Хельсинки сохранили нормальные отношения, несмотря на санкционную войну?

Силовые ведомства Финляндии и МИД страны подготовили доклад «Россия силы», посвящённый «гибридной» политике РФ. В документе утверждается, что Москва практикует разнообразные способы влияния на процесс принятия решений в западных государствах, включая Финляндию.

Как полагают в Хельсинки, Россия активно применяет экономические рычаги, пользуясь зависимостью Европы от энергоресурсов, а также проводит кибератаки, оказывая «информационно-психологическое воздействие». Главная задача России — получить статус «всемирно признанной великой державы», считают авторы отчёта.

«Информационная война — это непрерывный процесс: борьба ведётся как в военное, так и в мирное время и охватывает все возможные поля сражений как в России, так и за её пределами. Цель этих усилий — вынудить противника действовать в соответствии со стратегическими интересами Москвы», — говорится в докладе.

Документ, опубликованный финскими госведомствами, не содержит привычных западных штампов. Авторы не гладят нашу страну по головке, но и не употребляют понятие «российская агрессия», которое буквально через страницу встречается в подобных отчётах других государств. Финский доклад написан в сдержанном тоне, его сложно обвинить в русофобии и излишней предвзятости.

Между двумя полюсами

«Россия силы» во многом отражает господствующий в Хельсинки взгляд на политику Москвы. Финляндия не считает РФ врагом, но опасается великодержавных амбиций нашей страны. Прежде всего Хельсинки хочет видеть в России предсказуемого партнёра, вне зависимости от того будет ли он сильным или слабым.

Совершенно справедливо в документе подчёркивается стремление РФ вбить клин в единство Европы. Раскол в ЕС и НАТО — на руку Москве, так как ослабляет мощь коллективного Запада, нашего объективного геополитического противника.

Однако финнам не нравится имперские устремления РФ и нарастающее геополитическое противостояние между Москвой и Западом, и они явно не собираются становиться заложником этой конфронтации. В Хельсинки рассчитывают на появление эффективной системы сдержек и противовесов и готовы, как в период холодной войны, стать площадкой для диалога (Хельсинкский акт 1975 года, давший старт ОБСЕ, Хельсинский саммит Путина и Трампа 2018 года).

Финляндия не входит в НАТО, но Суоми — завсегдатай военных учений Североатлантического альянса в Северной Европе. Финны приняли участие в крупнейших натовских манёврах с конца 1980-х годов Trident Juncture, прошедших осенью 2018 года. В 2019 году они отработали учебно-боевые задачи в ходе учений Arctic Challenge Exercise-2019 и Baltops 2019.

Стоит ли России принимать во внимание факт активного сотрудничества Хельсинки с Брюсселем? С одной стороны, в случае гипотетического вооружённого конфликта Финляндия, несмотря на формальный нейтралитет, может стать плацдармом для развёртывания группировки Североатлантического альянса. Например, на учениях финны предоставляют военнослужащим НАТО свои аэродромы и порты.

С другой стороны, в Финляндии (в отличие от Швеции) пока не так сильны призывы вступить в альянс. Хельсинки вряд ли позволит блоку проводить крупномасштабные учения на своей территории, провоцируя Россию, с которой самая протяжённая сухопутная граница.

«Не думаю, что эти учения (Trident Juncture. — РП) будут беспокоить Россию. Наоборот, они посылают мощный сигнал, что НАТО — оборонительный союз, который защищает своих, поэтому бесполезно нападать на входящую в него страну. Я считаю, что данные манёвры являются скорее стабилизирующим фактором, и хорошо, что Финляндия сможет принять в них участие вместе со своими партнёрами», — заявил министр обороны Суоми Юсси Ниинистё перед стартом Trident Juncture

Конечно, Ниинистё немного лукавит, повторяя официальную натовскую риторику. Однако участие в манёврах альянса имеет большое значение для развития вооружённых сил Финляндии. Без международных учений не может обходиться, наверное, ни одна современная армия в мире. Нейтралитет, которого строго придерживается Хельсинки, не должен превращаться в изоляцию в военной сфере.

Санкционные риски

Украинские события, ставшие водоразделом для РФ и Запада, практически не повлияли на российско-финские отношения. Суоми, как страна-член ЕС, покорно присоединилась к санкциям, но воздерживается от резких высказываний по поводу внешней политики Москвы.

Отсутствие русофобской риторики из-за «аннексии» Крыма — красноречивое свидетельство желания финнов сохранить нормальные отношения с РФ. Шумиха вокруг украинского кризиса мало беспокоит официальный Хельсинки.

Если верить источникам зарубежных СМИ, в ноябре 2018 года Евросоюз с трудом смог ввести пакет санкций из-за инцидента в Керченском проливе. Против новых антироссийских ограничительных мер выступили Финляндия, Германия, Италия, Франция и ряд других государств.

Санкции мешают Хельсинки развивать с Россией торгово-экономические отношения. Как и другие европейские страны, Финляндия заинтересована в экспорте российских энергоресурсов и совместном освоении атомной энергии.

В апреле 2018 года правительство страны одобрило строительство 374-километрового участка газопровода «Северный поток-2». В настоящее время Россия и Финляндия реализуют проект строительства АЭС «Ханхикиви». Кроме того, особый вид экономического и культурного сотрудничества сложился между Ленинградской областью, Санкт-Петербургом и финскими регионами.

Ещё одна причина «привязанности» Финляндии к России — это аренда Сайменского канала, который связывает внутренние водные системы Финляндии с Балтийским морем. В 1962 году Хельсинки получил право использовать канал в течение 50 лет, в 2010 году этот договор был перезаключён.

В свою очередь Россия заинтересована в увеличении притока финских инвестиций, в том числе в Арктический регион. Взамен Финляндия может получить заказы на постройку судов арктического класса, включая ледоколы и танкеры, которые строились в годы СССР. Правда, санкции станут серьёзным препятствием для такого формата сотрудничества.

В российско-финских отношениях практически нет места историческим обидам, хотя при желании можно назвать «оккупацией» период пребывания страны в составе Российской империи. Финны (в отличие поляков) так не делают (Великое Княжество Финляндское было частью обширного российского государства на правах широкой автономии с 1809 по 1917 годы).

Если полистать финские СМИ, то большая часть негатива к РФ связана с войной 1939-1940 годов, когда Красная армия отвоевала важные для укрепления обороноспособности Ленинграда территории.

В финских средствах массовой информации периодически проскальзывают призывы «вернуть» Карелию. Но этот дискурс в публичном пространстве используют в основном националистические силы и ультраправые, не находящиеся у руля государства. К тому же потеря Карелии не родила в финнах комплекс, сравнимый с тем, который возник у россиян из-за утраты Крыма.

В целом финны негативно воспринимают советское прошлое нашей страны и опасаются ренессанса сталинизма под предлогом укрепления действующего правящего режима. К Владимиру Путину в Финляндии господствует настороженное отношение. Президента РФ часто сравнивают с крупными неоднозначными историческими личностями (советскими лидерами, царями), а также критикуют за недемократичность и нетолерантность к секс-меньшинствам.

Однако нельзя сказать, что умеренно негативная риторика в СМИ влияет на политические отношения двух государств. Финляндия — одна из самых посещаемых Путиным зарубежных стран. Российский лидер регулярно встречается с коллегой из Суоми. Как правило, переговоры происходят дважды в год. Такой плотный диалог на высшем уровне свидетельствует о стремлении Москвы и Хельсинки сохранить нормальные дипломатические и торгово-экономические отношения.

Александр Кочан