Алексей Журавко: «Донецк – это больше не Украина»

Мы встретились на летней террасе одного из донецких ресторанов, расположенных в самом центре города. Пока наш фотокор Василий Примус устанавливал камеру, а Алексей говорил по телефону с дочкой Лизой, я смотрела вокруг и думала, что, наверное, одной из самых страшных войн является гибридная война. Она создаёт иллюзию мира, а потому может длиться бесконечно, унося тысячи жизней как будто незаметно. Яркое синее небо, молодая сочная зелень, звонкий щебет птиц, благоухающие розы. Коммунальщики косят траву, и воздух наполнен её свежим ароматом. Спешащие по делам горожане. Поток машин на центральной улице города. Уютный ресторан. И всего в нескольких километрах – линия фронта. Война. Разруха. Похоже, Жизнь и Смерть надолго поселились в нашем городе бок о бок. Мы постепенно смирились с этим и уже, кажется, даже привыкли.

Заказываем кофе, и пока Василий всё ещё занят камерой, начинаем говорить о том, возможно ли примирение между украинцами и людьми Донбасса. Оказывается, Алексею не верят даже его приятели из Херсона, говорят, что те видео и фото разрушенного Донецка, которые он выкладывает в Фэйсбуке, сделаны…в студии, на фоне некоего экрана. Я рассказываю историю своего недавно умершего соседа, старенького дедушки Вити. В Черниговской области у него живёт племянница, работающая врачом, заведующей отделением. Дед Витя её вырастил и почти до конца своих дней помогал материально. С началом войны, жена деда Вити попросила племянницу забрать его к себе, хотя бы ненадолго, до того времени, пока прекратятся активные боевые действия. Племянница сказала следующее: «Вин на рэфэрэндум ходыв? Ходыв. От хай и здыхае в своему Донэцьку, сэпаратыст клятый». Дед Витя пожелание племянницы выполнил – умер в «звании» сепаратиста-террориста в родном Донецке. Приходим к выводу, что после всего произошедшего, после рек крови, после тысяч таких историй, настоящее искреннее примирение в ближайшие лет сто вряд ли возможно.

Наконец, Василий разобрался с камерой. Кофе допит. Начинаем разговор «под запись».

- Алексей Валерьевич, каким увидели Донецк?

- Впечатления мои о Донецке очень хорошие. Ожидал, что будет хуже.

- Что именно будет хуже?

- В человеческом отношении. В духе. В патриотизме. Я думал, что люди здесь всё-таки обозлились. Я с Украины, и думал, что люди агрессивно воспримут меня. Ничего подобного! Я не увидел ничего из того, что рассказывают о Донецке украинские СМИ. Пишут о том, что Донецк пьющий – это не соответствует действительности, что здесь продуктов питания нет – это также не соответствует действительности, что тут коммунальные услуги неподъёмные – этого тоже нет. Да, Донецку очень тяжело. Есть проблемы. Да, низкие зарплаты, большая часть производств остановлена, люди ищут работу. Но того, что рассказывают на Украине о Донецке – этого и близко ничего нет. Люди просто говорят: «Оставьте нас в покое, и мы построим своё государство. Мы не хотим с вами жить. Мы не хотим такую фашистскую власть, которая уничтожает историю, памятники, грабит свой народ, не даёт нам работать, не даёт воспитывать детей так, как мы хотим» - вот о чём люди здесь говорят. Я хочу, чтобы украинцы понимали – здесь нет отторжения от самой Украины, здесь есть отторжение от сегодняшней украинской власти, от сегодняшней Украины. О той Украине, которая была раньше, наоборот, самые добрые воспоминания. Люди хотят жить дружно с Харьковом, Днепропетровском, Херсоном, Одессой, Николаевом, даже со Львовом! Здесь воюет много людей с Николаева, Херсона, Запорожья. Воюют на стороне справедливости. То, что пишут о донецких военных – тоже неправда. Военные относятся к людям по-человечески. Меня останавливали 9 раз. Куда едете, кто вы, паспорт показал, всё – счастливого пути. Да, досмотр провели. Но в любом государстве, особенно в строящемся, да ещё в условиях войны, должны досматривать автомобили тех, кто въезжает на территорию, чтобы никаких терактов не было. Это элементарные правила безопасности. Я побывал в парке Щербакова (центральный парк Донецка – авт.), когда заехал в него – был шокирован. Какая красота, какая чистота, как же люди любят свой город! В то же время, прислали мне фотографию парка Херсона, Киева – ужас! Здесь люди просто не хотят, чтобы в их городе скакали и жгли шины, люди хотят мирно и спокойно жить и трудиться. Вот и всё.

- Вопрос уже набивший оскомину, но, тем не менее, не могу его не задать. Российские войска удалось увидеть?

- Русский язык увидел.

- А его носителей – российские войска – удалось засечь?

- Это самая настоящая брехня про российские войска. Брехня, инспирированная Порошенко и Турчиновым. Я был на передовой, общался с ополченцами. Они все – местные, донецкие, много шахтёров. Здесь есть русские добровольцы. Не наёмники, как пишут украинские СМИ, а именно добровольцы, которые едут сюда без оружия. Здесь нет ничего из того, о чём брешут украинские СМИ и политики.

- Вы приехали в ДНР уже как в отдельное государство или как всё ещё в часть Украины?

- ДНР уже не часть Украины. После такого количества горя, что сюда принесено, произошёл раздел. Эмоциональное состояние людей, самого города уже не то. Донецк – это не Украина уже. Пока у власти находится хунта, кровавые убийцы, которые направили оружие против своего народа, Донецк Украиной не будет. Возможный выход из этой ситуации – это федерализация, федеративное устройство Украины. Но я не вижу, чтобы Украина делала хоть что-то, чтобы спасти остатки государства. Наоборот, что касается Донецка, Украина старается как можно дальше его от себя оттолкнуть. Поэтому, Донецк сейчас – это не Украина, не её часть.

- Вы были в наших магазинах? Что скажете насчёт цен, ассортимента?

- В магазинах был. Здесь есть всё. Даже если кажется, что чего-то нет. В качестве примера. Я захотел купить таблетки «нексиум», мне сказали, что их в Донецке сейчас нет. Зашёл в другую аптеку – они есть. Также может чего-то не быть из-за блокады. Но от блокады страдают прежде всего сами украинцы. Они теряют огромный рынок сбыта. В Донецке очень большое потребление. Когда мне сказали, сколько порошка потребляет всего лишь одна шахта, я был в шоке. Эти деньги могла бы зарабатывать Украина. Но сегодня Украина сама разрушает свою экономику этой блокадой. Вот в этом беда.

- Вы общались со множеством простых людей здесь. Что люди говорят? Они довольны жизнью в ДНР? Или, может быть, кто-то всё ещё хочет вернуться в состав Украины?

- Здесь люди хотят только одного – мира. Стабильности. О возврате на Украину не говорит никто. Может быть, единицы где-то и есть, но среди тех, с кем я общался, об этом никто не говорит. Сотни матерей остались без детей, тысячи людей потеряли своих родственников. То, что я видел – это очень страшно. Я был на открытии мемориала погибшим жителям посёлка Октябрьский. 212 имён, среди них 6 детей. Пообщался с людьми. Люди шокированы, они не воспринимают сегодняшнюю Украину. Они нормально относятся к простым людям, хотят общаться с родственниками с той стороны, они готовы мирно жить, как соседи. Но они не воспринимают государство Украина.

- Вы побывали в большинстве разрушенных районов. Какие впечатления? Ожидали ли вы увидеть то, что увидели там?

- Это очень страшно. Душевное состояние было очень тяжёлым после этого. То, что строилось годами, веками, разрушилось за каких-то два года. Для того чтобы понять, что натворила Украина – это всё нужно увидеть своими глазами. Очень страшно было смотреть на аэропорт, страшно смотреть на разбитые дома, да и большая часть домов – это старенькие дома, там жили бабушки, дедушки, молодые тоже, конечно, жили. В один миг люди остались без ничего. Я заехал в Ясиноватский район, разрушенный дом, которому лет 50-70 – не меньше. Сосед рассказал, что в этом доме жила 95-летняя бабушка, которую убило при обстреле, а муж её лежал после инсульта – его придавило обвалившейся доской, и он умер. Тут же рядом играли внуки, двое мальчиков погибли на месте. Я желаю Порошенко, чтобы он хотя бы один раз приехал сюда и посмотрел на этот дом.

Эти районы, они фактически окутаны смертью. Когда туда въезжаешь, есть какая-то граница невидимая, её пересекаешь – и ощущение такое, что за тобой идёт смерть. Ты прямо чувствуешь, что души погибших как будто не улетают от своих домов, потому что не могут успокоиться. Вот такое ощущение.

- А разговаривали с людьми из этих районов?

- Да, я разговаривал.

- Что они говорят об Украине?

- В одних районах, только говоришь «Украина» - сразу разворачиваются и уходят. В других районах говорят, что Бог есть, и кому-то придётся нести за всё это ответственность. На вопрос, почему не уезжаете, люди отвечают, что ехать им некуда, это их земля. «Мы останемся здесь до конца» - говорят. О возвращении на Украину говорят так – «мы не вернёмся туда никогда». Порошенко здесь ненавидят. В этих людях очень силён патриотизм, дух победителей. Спрашивал, что будете делать, если не будет хватать людей на передовой? Говорят – встанем в ружьё все, и те, кому 70 лет и больше, в том числе. Это реально люди говорят здесь. Я не выдумал.

- В Донецке вы не заметили ненависти к украинцам…

- Нет, не заметил.

- …но, тем не менее, на Украине эта ненависть живёт и процветает. Ненависть к нам, дончанам.Почему так? Почему люди, ни разу не побывавшие в Донецке, так нас ненавидят?

- Я думаю, что используется какое-то оружие. Психотронное, химическое, не знаю…Но как-то ещё объяснить это зомбирование я не могу. Я не знаю, как можно отрицать то, что ты видишь. Но украинцы отрицают то, что видят. Например, такая история. Люди живут здесь, их родственники в Киеве. Через две квартиры от них было попадание снаряда. Они сделали фотографию, отправили родственникам. Те говорят – это же сами днровцы вас и обстреляли! Тогда люди взяли камеру и через скайп стали показывать, что, вон оттуда был прилёт. «Да не может этого быть!!!» - отвечают родственники. Вот до чего зомбированы люди.

Я потому и приехал сюда, я – безрукий-безногий - чтобы всё увидеть своими глазами, чтобы заснять всё на видео, и обратиться ко всем украинцам: «Прекратите убивать!».

- Каким вы видите будущее Донбасса?

- Тяжёлым.

- Поясните.

- Донецк должен пройти многие испытания (в это время кто-то из посетителей ресторана громко чихнул. По народным поверьям, если во время разговора кто-то чихает, это подтверждает правильность слов говорящего. Если верить этой примете, Донецку предстоят тяжёлые времена – авт.). Это и построение новой экономики, новой системы хозяйствования, построение нового государства в целом. Всё это – в условиях непризнанности. Будет тяжело. Но я думаю, что Донецк быстро восстановится. Здесь осталось очень много профессионалов. Ум есть, потенциал есть. Никто не говорит, что будет легко. Но преодолеете. В чём будет Донецку легче, и что радует – это то, что люди здесь думают о мире, о свободе, не о том, как воевать или пинать Украину, а как восстанавливать то, что разрушила украинская власть. Донецк привык работать. А кто работает – у того есть будущее. И сегодня у Украины будущее гораздо страшнее, чем у Донецка.

- Почему?

- Украина сама оттолкнёт от себя Европу, и произойдёт это очень быстро. Америка и Европа сольют Украину. Украина погрузится в хаос. Мы уже сегодня видим, как взрывают банки, как бунтуют тюрьмы, как не хватает денег для многих социальных объектов, Пенсионный фонд опустошён, казна пуста. И негатив будет только нарастать. Для того, чтобы на Украине было хоть что-то хорошее, народ должен убрать эту власть, которая убивает и гонит на убой свой собственный народ. Всё зависит от того, насколько народ готов подняться и убрать эту власть.

- То есть залог спасения Украины в смене власти?

- Именно. Украину можно спасти, если убрать этих лживых безумных фашистов, эту кровавую хунту, которая уничтожает и грабит свой народ в угоду Америке.

- В нынешних условиях, чего вы можете пожелать дончанам?

- Мудрости. Успокоения. Победы. Выдержать всю эту боль, эту трагедию, и идти только вперёд.