Американские «ястребы» дали команду своей агентуре в Ираке поднять антиправительственный мятеж

«Общепринятая версия» того, что происходит в Ираке, выглядит просто: атака «джихадистов», сунниты против шиитского правительства премьер-министра Нури аль-Малики, вмешательство США для оказания помощи в борьбе с террористической угрозой и «балканизацией» страны, прибытие в страну первых 130 из 300 американских военных советников для помощи властям в борьбе с боевиками…

Но в этой версии разворачивающейся на наших глазах ситуации слишком много нестыковок и нюансов. Слишком тесное переплетение интересов и столкновение противоречий региональных игроков, спецслужб, транснациональных корпораций и международных «кукловодов» не позволяет безоговорочно принимать ее за основу.

Ирак «полыхнул» как нельзя вовремя. Но вот выгоды от разгоревшегося там пожара получают сейчас отнюдь не «джихадисты», а совсем другие силы – «ястребы» США, саудиты, антисирийская коалиция, транснациональные нефтяные корпорации и… Израиль.

Кризис в Ираке стал настоящим подарком для тех в ЦРУ и Пентагоне, кто отчаялся добиться от Барака Обамы и Джона Керри внятной, с точки зрения этих «ястребов», политики США в отношении Сирии.

Политика эта – расширение военной поддержки мятежников, создание бесполетных зон и нанесение бомбовых ударов по правительственной армии и отрядам «Хезболлы», успешно перемалывающим прозападных «борцов за демократию». Сегодня у «ястребов» появилась прекрасная возможность – под предлогом «борьбы с исламским терроризмом» - начать открыто оперировать на границах с Сирией.

Кризис в Ираке стал подарком и для одряхлевшей саудовской династии. Ее главный соперник в регионе, Тегеран, виртуозной дипломатической игрой добился выхода из международной изоляции. А значит, вновь способен к наступательной внешней политике, к реализации концепции «исламского Пробуждения», которая для монархий Персидского залива означает только одно – утрату власти. Сегодня у саудитов появился шанс втянуть Иран в долгосрочный конфликт за сохранение шиитских святынь в Ираке и за обеспечение безопасности тех же иракских шиитов.

Кризис в Ираке означает, что национализированная иракская нефть становится добычей тех, кто будет контролировать территории иракских нефтяных месторождений, «полевых командиров», с которыми нефтяным корпорациям договориться куда как проще и дешевле, чем с центральным правительством. Из-за сопротивления профсоюзов и части иракской политической элиты, правительству Нури аль-Малики так и не удалось провести через парламент закон о денационализации, который лоббировали транснациональные корпорации. Сегодня центральное правительство стремительно утрачивает контроль над нефтяными запасами, и распоряжаться ими будут те, кто более благосклонен к уступкам Западу.

«Паровой каток» джихадистов катится по Ираку, а Израиль уже получил первую партию сырой нефти из иракского Курдистана. Джон Керри 24 июня провел в Эрбиле переговоры с курдским президентом Масудом Барзани. Официально он призывал иракских курдов к поддержке Багдада, к объединению с правительственными силами в борьбе с «исламистами». М. Барзани ответил, что «мы стоим перед лицом нового Ирака», что Ирак разваливается, и не курды в этом виноваты. А «под шумок» отдал приказ об усилении охраны курдскими вооруженными отрядами «спорных территорий». То есть фактически полностью установил контроль над Киркуком и киркукскими нефтяными полями, чему всегда противилось центральное правительство в Багдаде.

«Джихад исламистов», борьба за создание «трансграничного суннитского халифата» приобретает совершенно неожиданную окраску.

Все усилия «борцов за халифат» приносят выгоды тем, кто публично позиционирует себя главными борцами с «исламистской угрозой», терроризмом и экстремизмом – Вашингтону, Тель-Авиву, западным компаниям «и примкнувшему к ним Эр-Рияду».

Разумеется, список выгодополучателей, греющихся у пламени иракского пожара, на этом не исчерпывается. В конфликте все активнее «светятся» турецкие спецслужбы, королевская Иордания, американские оружейные компании, Катар. Но они - лишь «второй эшелон», пока выполняющий вспомогательные функции. Пока – значит, до тех пор, когда остановится «паровой каток» джихадистов, в траектории и конструкции которого также более чем достаточно странностей.

На сегодняшний день наибольших успехов исламисты добились в западной провинции Анбар, приграничной с Сирией и Иорданией. Победой джихадистов 24 июня закончились десятидневные бои за крупнейший в Ираке нефтеперерабатывающий комплекс в Байджи, производящий треть очищенного топлива в стране. Два дня назад командование иракской армии подтвердило, что суннитские боевики из группировки «Исламское государство Ирака и Леванта» - ИГИЛ - также захватили военный аэродром в стратегически важном городе Таль-Афар в 60 километрах от сирийской границы. Недалеко от него проходит шоссе, соединяющее Сирию с Мосулом, вторым по величине городом в Ираке, который также захвачен джихадистами. В минувшие выходные отряды ИГИЛ взяли под контроль четыре города — Эль-Каим, Рава, Ана и Рутва, и захватили все контрольно-пропускные пункты на границе с Сирией и Иорданией.

Столь же успешно для мятежников складывается ситуация и в северной провинции Найнава, где находится Мосул, в провинции Салах-эд-Дин, где отряды ИГИЛ установили контроль над городом Аль-Шаркат. Под властью мятежников уже значительная часть севера страны, включая Тикрит и Фаллуджу. Диверсионные группы ИГИЛ оперируют и на подступах к Багдаду, и в самом городе, организуя теракты в шиитских кварталах.

Внешне все выглядит таким образом, что, как пишут наблюдатели, «идея создания трансграничного суннитского халифата, которая вдохновляет исламистов, стала ближе к реальности».

А в действительности, во-первых, пробит коридор, по которому группировки сирийских мятежников уже начали получать оплаченные саудитами и Катаром оружие. Во-вторых, сократились иранские возможности оказывать помощь Башару Асаду.

В-третьих, мятежники перекрыли поставки нефти в Сирию.

И это – только одна из странностей «траектории парового катка» джихадистов. Главным итогом наступления мятежников стало установление контроля над двумя основными нефтепроводами. Один снабжает Сирию, другой идет в турецкий Джейхан. Первый, как очевидно, блокирован, что спровоцировало в Сирии перебои с электричеством. А второй очень даже себе нормально функционирует при помощи транснациональной нефтяной компании АРАМКО - акционеры из США и Саудовской Аравии - поставляя нефть автономии Иракского Курдистана в Израиль через фирму турецко-азербайджанского миллиардера Мубариза Гурбаноглу.

Собственно, по итогам своеобразного «блицкрига» мятежники сумели обеспечить себе прочную финансовую базу: «первоначальный капитал» составили 425 миллионов долларов и значительное количество золотых слитков, захваченных в банках на контролируемой ими территории. Все это, по странному стечению обстоятельств, никто из правительственных чиновников вывезти не озаботился. А на текущие расходы – поступления от нефти и финансовые дотации Саудовской Аравии и Катара в счет будущих соглашений о разделе доходов от экспорта, которым будут заниматься американо-саудовская АРАМКО и американо-катарская «Эксон Мобил».

На фоне «странностей» траектории действий мятежников - которые странностями вовсе и не являются, а представляют собой четко спланированную грамотными генштабистами операцию, чего за исламистами раньше не водилось ни в Сирии, ни в Ливии, ни в Афганистане, ни где-то еще - действия правительственной армии выглядят «бледно», точнее – до неприличия странно.

Иракское командование называет сдачу все новых территорий исламистам «тактическим отступлением». В переводе на нормальный язык: армия воевать не хочет, боевой дух сил безопасности, даже по официальным заявлениям, «очень низок»», солдаты и командиры бегут с поля боя, оставляя оружие и снаряжение исламистам. Член совета города Рамади, шейх Раад Сулейман, откровенно заявил, что успех мятежников объясняется массовым дезертирством в иракской армии: «Большинство солдат и офицеров бросили винтовки, автоматы и машины и бежали из Анбара».

Еще несколько месяцев назад в этом самом Анбаре и его окрестностях численность вооруженных группировок ИГИЛ не превышала четырех тысяч человек. К началу событий она составила восемь тысяч, и этот двукратный прирост обеспечили боевики ИГИЛ, воевавшие ранее в Сирии. Для трехсоттысячной иракской армии и сил безопасности, которых натаскивают семь с половиной тысяч американских советников и еще около пяти тысяч других «иностранных специалистов» в сфере безопасности, мятежники из ИГИЛ равноценными противниками считаться не могут. Как показал сирийский опыт, боевики ИГИЛ никакими выдающимися боевыми качествами не обладают, «заточены» на не очень сложные диверсии и широкомасштабных действий вести не могут.

Но дело в том, что сегодня боевики ИГИЛ – от силы пятая-шестая часть сил мятежников. Еще треть – племенные ополчения.

А вот костяк «парового катка» составляют вышедшие из подполья активисты иракской БААС, офицеры армии и спецслужб свергнутого и казненного Саддама Хусейна.

Основная часть антиправительственных групп объединена в «Общее командование джихада и освобождения», костяком которого является группировка во главе с бывшим заместителем Саддама Хусейна, генералом Иззатом Ибрагимом аль-Дури. Возможно, некоторые из этих «бывших» искренне считают, что берут реванш за оккупацию и уничтожение Ирака американцами. Но руководящая верхушка мятежников входит в агентурную сеть, создававшуюся ЦРУ, является тем самым «глубинным государством», которое Пентагон и Лэнгли длительное время организовывали в странах Ближнего Востока для «корректировки антиамериканских действий официальных правительств». Называть мятежников «исламистами и салафитами» - слишком уж серьезное преувеличение…

Аналогичным образом в агентурную сеть, задействованную в нынешнем кризисе, входят и ключевые фигуры из иракской армии и сил безопасности. О «дебаасизации» - по аналогии с денацификацией в Германии - американцы говорили много и громко, но всерьез ее не проводили, ограничившись верхушечными перестановками до уровня полковников. И тем самым привязали к себе тех, кто остался на службе - что в условиях Востока означает порою не просто сохранение рабочего места и социального статуса, но и жизни. И тех, кто хоть и потерял работу, но сумел избежать расправы и частично сохранил свое имущество, связи и возможности.

План раздела Ирака на три государства в рамках стратегии «Большого Ближнего Востока» не был отменен, он был просто отложен.

«Ястребы» в Пентагоне и Лэнгли длительное время терпели невнятное ближневосточное миротворчество Барака Обамы. Но когда он перешел некую «красную линию» - «предал» сирийскую оппозицию, слишком уж ослабил санкции в отношении Ирана, допустил рост авторитета России на Ближнем Востоке – дали команду одной части своей агентуры в Ираке поднять антиправительственный мятеж. А другой – сделать все, чтобы правительство Нури аль-Малики без американской помощи победить этот мятеж было не в состоянии.

Разумеется, «ястребы» все полтора срока президентства Барака Обамы не сидели сложа руки. Им практически одновременно удалось за шесть лет, во-первых, локализовать арабо-израильский конфликт, переведя его в конфликт израильско-палестинский. Во-вторых, убедить мир в существовании некоего глубинного суннито-шиитского конфликта, который, якобы, всю нестабильность на огромном пространстве от Персидского залива до Пакистана и объясняет. Это шииты и сунниты режут друг друга, американские действия по сохранению собственной гегемонии – ни при чем, Вашингтон – он только и исключительно миротворец.

Повторю: Ирак «полыхнул» как раз тогда, когда это потребовалось внешним кукловодам. И сделать это было тем проще, что во главе страны стоит «противоречивый» Нури аль-Малики.

Посол США в Ираке Залмай Халилзад - первый мусульманин, сделавший успешную карьеру в дипломатическом ведомстве США, приложивший немало усилий для политической карьеры нынешнего иракского премьера - предельно точно охарактеризовал Нури аль-Малики как человека, «не зависящего от Ирана и позиционирующего себя как арабского националиста». Этот же принцип «равноудаленности» Нури аль-Малики исповедовал и в отношении США, заявив во время визита в Вашингтон: «Я считаю себя другом США, но я не человек Америки в Ираке».

Своей противоречивостью и многовекторностью Нури аль-Малики довел дело до того, что от него отвернулись и шииты, и сунниты. И не просто отвернулись, а стали действовать сообща. Напомню: в декабре 2012 в Ираке прокатилась волна протестов суннитов против их дискриминации в армии и органах власти. Так вот, справедливость этих требований мало того, что признали и лидер шиитов великий аятолла Али Систани и шииты-последователи Муктады ас-Садра, сами иракские шииты, выражая солидарность с требованиями протестующих, даже принимали участие в демонстрациях суннитов.

«Объясняя» успех мятежников - при этом вопреки очевидным фактам упорно продолжая именовать их «исламистами» - сегодня говорят о некоем «факторе внезапности». Не было в Ираке никакой внезапности!

Только за 2013 год в стране погибли, по меньшей мере, 7818 мирных жителей и 1050 представителей сил безопасности. Такого количества жертв страна не видела с 2008 года, на который пришелся пик борьбы за власть между различными политическими и конфессиональными группировками. В апреле того же, 2013 года, «Аль-Каида в Ираке» провела своеобразный «ребрендинг», оформившись в «Исламское государство Ирака и Леванта». А посетивший Ирак руководитель иранского министерства безопасности Хейдар Мослехи встречаясь с Нури аль-Малики и другими высшими руководителями государства, предложил Багдаду полноценное и всестороннее сотрудничество в сфере безопасности. В первую очередь – в организации противодействия джихадистам из «Исламского государства». В ответ последовал отказ.

В феврале года нынешнего об опасности захвата Ирака «исламистами» конгресс США предупредил уходящий в отставку директор Разведывательного управления министерства обороны США генерал Майкл Флинн. Но и это предупреждение было проигнорировано, теперь уже Вашингтоном. Более того, именно конгресс, с подачи «ястребов»-республиканцев, резко критиковавших мягкотелость обамовской администрации на Ближнем Востоке, блокировал сделку на поставку в Ирак истребителей Ф-16 и ударных вертолетов «Апач». Эту технику Нури аль-Малики просил с 2011 года именно для подавления сепаратистов и исламистов. И все три года свой отказ Вашингтон мотивировал тем, что «у США нет уверенности в том, что иракский премьер-министр не использует поставленное ему вооружение для дальнейшего угнетения суннитского меньшинства и для репрессий в отношении борцов за права этого меньшинства».

А между тем, «Эксон Мобил», гигант, работающий на нефтяных полях Иракского Курдистана, в 2013 году нанял в качестве консультанта бывшего в 2010-2012 годах послом США в Ираке Джеффри Джеймса. Именно он сформулировал идею о том, что для защиты интересов «Эксон Мобил» выгоднее всего серьезное ослабление центрального правительства Ирака в результате конфликта, который отвлечет внимание команды Нури аль-Малики от Иракского Курдистана и его де-факто независимости.

И когда все произошло по сценарию, который писали джеффри джеймсы, Барак Обама был поставлен перед фактом – либо «завязывать» с миротворчеством, либо окончательно обвалить ситуацию на Ближнем Востоке, «сдав Ирак международному терроризму».

Президент США еще пытается выкрутиться и ограничиться полумерами. Триста военных советников – это капля в море, а его призыв к Нури аль-Малики «установить более инклюзивную и объединенную политическую и военную структуру, что является предпосылкой для оказания Ираку военной помощи со стороны США» - очередной образец словоблудия. «Ястребы» требуют от администрации Белого дома возвращения в Ирак. Требуют, как это сделал спикер палаты представителей конгресса США Джон Бейнер, выдвинуть «всестороннюю стратегию по иракскому вопросу», которая будет включать в себя и сирийский, и иранский вопросы, а также меры против роста российского влияния на Ближнем Востоке.

Тысячекратно прав многоопытный «президент Курдистана» М. Барзани, сказавший о «новом Ираке». Как бы ни развивались события в ближайшее время, кто бы ни стал властью в Багдаде – коалиционное правительство или мятежники, но своих целей режиссеры иракского кризиса добились.

Уже сегодня идея строительства иранского газопровода «Южный Парс», самого крупного в мире одноименного месторождения, который должен был пройти по территории Ирака, Сирии и Ливана и соединить Персидский залив со Средиземным морем, становится невыполнимой.

Аккурат между Сирией и Ираном возникает «горячая точка», которая при любом развитии событий будет создавать угрозы двум этим союзникам России.

Американские нефтяные компании укрепили свои позиции в Ираке, а все остальные: отчасти британцы, отчасти турки, в значительной степени китайцы, существенно потеряли.

Останется Нури аль-Малики у власти, или же в коалиционном правительстве, формирование которого должно быть закончено к 1 июля ему места не найдется, существенной роли уже не сыграет, вход российских оружейников, газовиков и нефтяников на иракский рынок будет блокироваться с удесятеренными силами.

Катар, Саудовская Аравия и Израиль, вся клиентела Вашингтона на Ближнем Востоке может вздохнуть спокойно: операция в Ираке еще раз подтвердила, что Вашингтон свой контроль над регионом сворачивать не собирается. Как не собирается и сворачивать контроль над международными рынками энергоносителей.

Но события в Ираке – только начало американского контрнаступления, целями которого являются Дамаск, Тегеран и, как апофеоз, полное устранение российского и китайского присутствия на Ближнем Востоке.

Икрам Сабиров