За землю родную

«Если цивилизация сражается, у нее всегда есть хоть призрачный, но шанс. Если же она,подобно крысам, в ужасе разбегается с тонущего корабля, дабы забиться по норам, то раса обречена на гибель. Её народ попросту перебьют поодиночке. Но вам никогда не заставить крыс бороться за жизнь тонущего корабля»(Сергей Тармашев, «Расплата»).

Сверкающие медали на потёртом морском кителе особенно выделялись в полумраке, лишь подчёркивая старость любимого дедушки Ивана, молча сидящего на завалинке дома. Вот уже ровно 70 лет, как форму с медалями он надевал только на 9 мая – день Победы и одновременно день освобождения Севастополя в 1944 году. Так же было и 9 мая этого года, после чего каждый день тщательно начищал награды до блеска и уже больше не снимал.

Свечка с трудом удерживала пламя, подпрыгивая и дёргаясь на фоне бухающих раскатов, не давая заснуть. Восьмилетнего Ванечку (назвали его, конечно, в честь деда) обманывать давно никто не пытался – отличить гром во время летнего дождя от взрывов снарядов и мин оказалось даже для него делом не хитрым. Да и обманывать-то было некому.

Уже как с месяц мамка пошла в магазин и до сих пор не вернулась. Аккурат через три дня отец молча одел охотничий костюм и, не попрощавшись, ушёл в сторону, откуда били пушки. Соседние дома как-то тоже незаметно опустели, но всё больше по причине отъезда всех домочадцев совсем в другую сторону. Ванечка многое понял сам, он понял даже куда пошёл его отец, он лишь никак не мог понять самого главного – почему отцы его друзей вместе с семьями спешно уехали совсем в другую сторону?

Наконец Ванечка не выдержал:

- дедушка, а куда делись все наши соседи?

Приобняв внука, дед Иван посадил его рядом и начал неспешный рассказ. Он уже не первый день заметил, что Ванечка как-то быстро повзрослел и стал похож на своего отца, поэтому решил изложить свою философию так, как она есть, без всяких прикрас. Торопиться было некуда, впереди очередная бессонная ночь…

- понимаешь, сынок, к нам домой пришла большая беда – началась война. А когда приходит такая беда, то люди всегда начинают вести себя по-разному: одни идут защищать свой дом, а другие убегают. Количество убегающих всегда больше, но особенно много их получается тогда, когда на их земле долго долго не было войны. Это как парусник, который тысячи миль спокойно идёт при хорошем ветре и вдруг попадает в бурю. А знаешь ли ты, что на парусниках всегда были крысы, которые во время плавания жили в трюме, жили не тужили, жрали всё подряд и размножались? Так вот, когда корабль начинал тонуть, то крысы сразу начинали бежать с корабля и крыс этих было великое множество, много больше, чем в начале плавания.

- дедушка, - перебил Ванечка, - но ведь люди это не крысы?

- не перебивай, сынок, я объясню. Когда люди убегают от беды, вместо того, чтобы защищать свою родную землю, то они ведут себя как крысы на тонущем корабле. Таких как твой отец всегда мало, а сейчас их особенно не много. И мало их потому, что вот уже почти 70 лет у нас не было войны. А в мирной жизни люди даже не знают о том, как они себя поведут, когда придёт беда. Их много, они что-то всё время делают, сидят в интернетах, создают разные сообщества, ходят на голосования, красиво одеваются, умно говорят, считают себя круче всех и им кажется, что они всё время решают что-то важное.

У них появляются дети, которые делают то же самое и всё время требуют для себя новых и новых прав – ведь у них же есть Конституция, в которой написано, что они самые главные, соль земли. И крысы на корабле тоже думают, что они самые главные. Но когда корабль начинает тонуть, тысячи крыс погибают первыми. Команды у корабля намного меньше, чем крыс, но когда команде удаётся спасти корабль, на нём уже не будет ни одной крысы, потому что они все утонут.

- дедушка, а что, наши соседи все погибнут?

- да нет, Ванюша, пока большинство останутся живы. Земля большая, где-нибудь найдут себе место. Только вот при этом они всё равно останутся людьми-крысами. И когда на их новую землю тоже придёт беда, они опять побегут искать себе новое место. И так до тех пор, пока не останется таких мест, куда не придёт беда. Вот тогда они все и погибнут. А жить останутся те, кто не побежал, такие, как твой отец. Такая вот эволюция...

- дедушка, а папка мой с кем воюет, с такими же, как он?

- нет, родной, это не люди и даже не крысы. Когда-то давно, когда я был даже моложе твоего отца, мы их называли… Вань, может поспишь чуток? А завтра поговорим.

- знаешь, деда, - восьмилетний Ваня неожиданно встал и твёрдо посмотрел в глаза любимому деду Ивану, - нам в школе про древних укров уже рассказывали. А ты уже месяц, почитай, не спишь, поэтому давай договоримся так: доставай свою вертикалку и спать мы теперь будем по очереди – ровно по четыре часа. Только, чур, ружьё мне даёшь с патронами, да не с дробью, а то придут эти укропитеки в масках, да в брониках, и будет тебе эволюция...